Сопротивление

Сопротивление

Враг ворвался на Кубань. Войска и беженцы уходили в горы. Туда же уходили сформированные в районах партизанские отряды.

А над опустевшими станицами повисла оглушительная тишина. Даже брехливые собаки и беспокойные куры исчезли из окружающего бытия. Казалось, сама природа в эти знойные августовские дни 1942 года напряглась перед ожиданием чего-то страшного, непривычного, зловещего.

Новый порядок

Оккупация! Слух о ней и о фашистском порядке принесли на Кубань толпы беженцев, паникеров и дезертиров. Гитлеровский зверь никак не мог напиться человеческой кровью и требовал все новых и новых жертв среди русских, белорусов, украинцев, евреев. Теперь тянулся к народам Кавказа.

И вот на улицах наших станиц залязгало, и загрохотала гусеницами и колесами военная техника завоевателей. Солдатня выскакивала из башен и кабин гусеничной и автотехники, мотоциклов и велосипедов, врывалась в дома и хаты, бесцеремонно, грозя оружием, требовала у растерявшихся старух и женщин воды, молока, яиц, сала и вареных кур. Над дворами раздавались раздирающий визг прирезаемых поросят и свиней, мычание коров, выстрелы и очереди устрашающей пальбы в скоротечных расправах. Так устанавливался «Новый порядок»!

На следующий день в центре станиц забелели листы бумаги с установлением оккупационного порядка:

1. Вводится комендантский час – с 20.00 часов до 6.00 часов утра. За нарушение – расстрел на месте.

2. Все жители должны работать в поле – с 6.00 часов до 19.00 часов. Саботаж (то есть, невыход на работу) – расстрел.

3. За связь с подпольщиками и партизанами – расстрел.

4. За несдачу оружия, шашек и кинжалов – расстрел.

5. За укрывательство радиоприемников – расстрел.

6. Имеющим коров – 2 литра в день, с курицы – 5 яиц в неделю, сдавать – на сборные пункты. За неисполнение – расстрел.

Люди, конечно, потянулись на работу в поле, надо было как-то выживать. Впереди была суровая зима, а с поля можно было принести домой капустину, картошку, кукурузу и вязанку хвороста и будыльев. Там же можно было пообщаться с людьми, узнать новости-горести, поделиться печалью, посочувствовать и себя поддержать.

Привет от партизан

А новости не заставили себя ждать. В конце августа по станицам загуляли партизанские листовки с описанием событий на фронтах и с призывами к неповиновению, началу сопротивления фашистам.

А на Ейской дороге вдруг подорвалась машина с немецкими солдатами.

А через день-два так громыхнуло, что стекла на крайней улице посыпались. Слухи поползли, что это партизаны начали боевые действия. Даже появившиеся в станицах полицаи стали оглядываться и вести себя не так хамски и нагло. А те из них, которые со старостой Зотовым и фрицами в станице Новотитаровской на улицах Широкой, Прогонной, Привокзальной и других ранним утром выволакивали из хат оставленных раненых красноармейцев и гнали их за станицу, в «падынь», в болото и там расстреливали, вдруг стали «переводиться» в другие станицы. Пронырливые мальчишки побывали на месте казни и рассказали друзьям, бабушкам и дедушкам о том, что из болота торчит много рук и ног…

В станицах начались облавы и аресты неушедших коммунистов и комсомольцев для расстрела, юных парней и девушек – для отправки на работу в Германию. И опять – плач, крики, выстрелы. Полицаи отрабатывали свой предательский грязный хлеб…

По мессеру из ружья

Сопротивление нарастало. Даже самые юные граждане Советского Союза, как могли, вредили фашистам. Старшие ребята, комсомольцы, меньшим товарищам подсказывали, как протыкать скаты машин и мотоциклов. Ведь у каждого пацана обязательно был перочинный ножик. Даже девушки дырявили велосипедные шины булавками. А уж обрезать вожжи у румын и похитить карабин у «макаронников» – считалось высшим классом мастерства. Попасться с таким делом – быть расстрелянным.

В Васюринской Дима Олейник из камышей у Кубани из ружья хотел сбить «мессершмитт», уж очень низко летел. За это был расстрелян. Федя Бэхало за похищение оружия и подготовку взрыва фашистского склада тоже был расстрелян. В Новотитаровской за организацию взрывов на дороге и уничтожение румынских лошадей был запорот полицаями до смерти Ваня Саенко. За Горячим Ключом вместе с пастухами-колхозниками фашис-тами был расстрелян пионер Витя Гурин.

Мальчишки – народ смышленый. Казни товарищей заставили их быть более бдительными и осторожными, хитрыми и находчивыми. В Новотитаровской было много штабов и разных подразделений, к которым по плетням и заборам тянулись разноцветные провода. Вот и резали их мальчишки. Иван Подгайний, Иван Марьяненко, Леонид Плюта, обнаружив на соседних огородах многожильный кабель, перерубили его топором в двух местах и чудом не были расстреляны фашистами. Это они 23 января 1943 года углем написали на центральной улице на угловых домах ее подлинное название – ул. В. И. Ленина.

На окраине станицы, на Гречках, Витя Соловьев увидел, что фашисты закапывают подбитый танк. «Будет сильная огневая точка врага». Подошел к работавшим, потолковал по-немецки, угостил табаком. Его они знали как хромого мальца, а он взялся им помогать засыпать грязь и незаметно насыпал песка и гравия в ствол оружия. 9 февраля после первого же выстрела ствол танка превратился в «цветок» на могилу фашистов-артеллеристов.

Еще в начале оккупации руководитель Новотитаровского подполья, коммунист Н. Пачков к разведывательной работе привлек своего сына-комсомольца, ученика 10 класса Юру. Общительный и умный парень сколотил боевую группу из десятка парней и девчат. Сбор данных о боевых частях и делах врага, доставка и распространение в районе листовок, вредительство в большом и малом, поддержание вдов с детьми погибших красноармейцев, явочные квартиры, диверсии – вот неполный перечень дел комсомольцев. А Витя Соловьев – лучший разведчик отряда. Это ему удалось разведать минные поля вокруг станицы и на подходах к фашистской Понуро-Осечкинской оборонительной линии. За этот подвиг Виктор командованием 37 Армии был награжден орденом Славы III степени и медалью «За оборону Кавказа». Наградами Родины были отмечены и все члены комсомольской подпольной группы.

«Отважный» и другие

Новотитаровский партизанский отряд «Отважный» базировался в предгорьях Абинского и Северского районов, командир В. Т. Рожнов и комиссар И. К. Сероштан смогли толково организовать боевую работу.

Пластуновский партизанский отряд возглавил командир В. Д. Огненный и комиссар М. С. Бех. Базировался отряд в горах у Горячего Ключа. Оба за полгода нанесли значительный ущерб фашистам, уничтожив по несколько сотен головорезов. Боевыми наградами были отмечены руководители и рядовые партизаны в отряде «Отважный»: Апарин, Ананко, Буталий, Горбачев, Журов, И. Соловьев, А. Соловьева, Е. Соловьева; в Пластуновском отряде – М. Бех, Болтенко, Гудимов, Глушенко, Колесников, Севак, Селезнев, Чернякова, Шаповалов.

Мы помним расстрелянных: Нину Дранник – молодую учительницу, подпольщицу; Ивана Лебедя – молодого учителя, подпольщика; Нину Румянцеву – коммуниста, подпольщицу; Таню Марченко – комсомолку, подпольщицу; Лиду Редько – комсомолку, подпольщицу; Полину Черных – комсомолку, подпольщицу; Фросю Жаворонкову – комсомолку, подпольщицу.

Мы помним и чтим старого казака станицы Нововеличковской Ефима Григорьевича Панченко, связного отряда «Отважный», казненного фашистами за неделю до освобождения. Мы помним мужество 77-летней колхозницы станицы Васюринской Софьи Иовны Гринченко, под пытками не выдавшей своих боевых товарищей.

За время оккупации на территории Пластуновского района были зверски замучены и расстреляны 92 человека, о чем свидетельствуют государственные документы. Не меньшие жертвы понес и Новотитаровский район.

Подвиги и жертвы наших земляков были не напрасны. Стойкость и мужест-во в защите Отечества – пример для современной молодежи.

Борис КОЗАЧЕНКО.

Окончание следует…