Сайт общественно-политической газеты "ТРИБУНА" Динского района Краснодарского края
Евгений Пергун пожелал православным жителям Динского района радости, согласия и счастья
07.01.2022 16:57
Об изменении расписания и автобусов и стоимости проезда
08.01.2022 16:21

Как Анатолий Анисов водородную бомбу испытывал

Как Анатолий Анисов водородную бомбу испытывал

В нынешнее неспокойное время, в обстановке размещения войск НАТО у границ Российской Федерации, большую ценность представляют уникальные люди, наши земляки, создававшие водородный щит нашей Родины. В сегодняшнем номере народной газеты «Трибуна» – рассказ о первореченце Анатолии Степановиче Анисове, ветеране «Команды особого риска».
– Анатолий Степанович, расскажите, откуда Вы родом?
– Я родился 7 ноября 1931 года в семье 25-тысячника. А с родом еще нужно разобраться. Корни тянутся из Черниговской губернии. Бабушка Ольга Ивановна и дедушка Михаил Васильевич Чечило перебрались в Оренбургскую губернию, в Кувандыкский район, село Кувандык, деревня Зайцево. Кувандык – старинное башкирское поселение, переводится на русский как «место радости». Детство и молодость прошли здесь. Деревня наша – 75 домов. Через каждые 50 метров – точки энергетического обслуживания… Семья у нас большая, все всегда были при деле. Когда я родился, мать Александра Михайловна с отцом Степаном Григорьевичем Анисовым проживали у своих родителей. В 1938 году я пошел в первый класс семилетней школы. Отца призвали в армию за 2-3 месяца до начала войны, на границу. В самом начале Великой Отечественной он прислал матери письмо: «Никуда не выезжайте, береги сына». Погиб в 1941 году, защищая Москву. Погибли и братья матери, а мать, дедушка и бабушка работали в тылу, приближая Великую Победу.


Мне исполнилось 10 лет. Во время войны дети не вовремя начинали и не вовремя оканчивали школу. Учиться некогда и негде! Нужно было работать в тылу на благо нашей страны: все для фронта, все для победы! Комбайнов не было. Мы, дети, работали в колхозе, косили сено для скота в парах с 29-летними: мы на «согребалках», а они на косилках. А весной 1942 года пришлось мне скот колхозный перегонять… Скот слабый, а я – мальчишка 11-летний: три пары быков, двухместный плуг и два километра туда и обратно… Всю зиму молотили, заканчивался сенокос – начиналась уборка хлебов, и на молотилках – в ометы, в снопы…
После войны трудился в колхозе до 1947 года, а потом выучился на шофера. Но работать пришлось и механиком радиоузла, на медно-серном комбинате города Медногорска. Это мне было совсем не сложно, так как всю свою жизнь очень любил радио! Мое увлечение мне и в армии помогло.
– А как Вам довелось участвовать в испытании водородной бомбы?
– Было это во время армейской службы в Семипалатинске. Вместе со мной призвали новобранцев из Казани, Москвы и Оренбурга. Баржа повезла нас по Иртышу между Семипалатинском и Усть-Каменогорском в район Майский. Попал к связистам. Сразу выбрали 120 человек – и на карантин на два месяца, а потом – присяга и новенькое обмундирование! Моей обязанностью было обеспечивать электроэнергией телеграфный взвод.
Затем, в ходе обучения, выделили из нас 10 человек, куда и я вошел. В солдатском городке располагался филиал научно-исследовательского института. На площадке «О» находились пять зданий лаборатории. Я служил в радиоотделе. Сначала нас испытали, кто на что способен, дали собрать схему, и при проверке подполковник отобрал вместе со мной человек пять. Проработал здесь два месяца – и в командировку в поле, на площадку, где проводились испытания термоядерной бомбы. На площадке «Ш» жили строители, налево от нее – площадка «Озеро», а направо – площадка «Н». Это и был командный пункт испытательного полигона, ставший моим рабочим местом. На вопрос командира части, знаком ли я со связью, ответил, что знаком, и неплохо, и он предложил мне разобрать поступившее по связи восьмиканальное уплотняющее устройство, где по двум проводам разговаривают одновременно 16 человек. Выписали мне пропуск. Здесь, в самой горе, был прорыт подземный туннель и располагалась оборудованная подземная станция с приемной аппаратурой, а в нескольких километрах от нас, в долине, стояла вышка – ориентир для летчиков, на каком уровне надо взрывать водородную бомбу. И к весне 1953 года построили мы передающую станцию. Установлены были и бетонные сооружения с тремя линзами и конусом – киноаппараты, с помощью которых велась съемка взрыва.
По службе продолжали работать и в поле, где все установки под землей, в землянках. С площадки «Н» подавались сигналы-радиокоманды, и включались определенные агрегаты. Накануне перед самим взрывом мы вышли и на полдороге из городка к площадке «Ш» поставили палатки, а 12 августа 1953 года, буквально на следующий день, после команд «Ложись» и «Закрыть глаза», взорвали водородную бомбу.
Так дало, что задрожала и загудела земля, в глазах – больно от яркой вспышки. Те, кто не послушал команд, побежали смотреть, что же за бугром. А на открытую местность нельзя выходить, и их снесло ударной волной. У кого рука, у кого нога, а у кого-то и шея были сломаны.
Дня через два после этого наведались на поле, так как, по словам подполковника, не сработала одна радиостанция. Борт машины, как и пол, и кабина внутри, были обработаны свинцом. По дороге ярко запомнилось, как выглядело все после взрыва: большой мост с паровозом и тремя составами на нем превратились в сгоревшую спекшуюся массу кирпича и железа, отброшенную от моста на полтора километра, а гусаки-вышки как под корень кто срезал! Когда же зашли в землянку (кабинку, где стояла радиостанция), оказалось, что антенна была оторвана от радиоаппаратуры.
У каждого из нас в карманах лежали колбы в виде карандашей, в которых загорались индикаторы при превышении допустимой нормы радиационного фона. Датчики и дозаторы показывали наличие радиации. Машина была определена на обработку, а мы – в баню. Когда переоделись во все новое, отправили нас на две недели в пионерский лагерь, дали по бокалу красного вина, и вот тогда я и увидел первый раз, что такое икра красная и икра черная!
После медкомиссии подполковник говорит: «Сынок, приедешь – сразу женись, после 35 лет детей не будет». К 7 ноября 1954 года, своему дню рождения, вернулся домой. В тот год была амнистия заключенных, наплыв целинников – железная дорога забита намертво!
Хоть и билеты имели, а в поезде негде разместиться. В Новосибирске делать было нечего. С ребятами отъехали на 500 километров, но там не ходили пригородные поезда, сели на товарный. И только в Барабинске пересели на поезд «Хабаровск–Челябинск» и добрались домой.
– Как встретили свою судьбу? Где учились и трудились?
– Сразу после армии и встретил! Когда вернулся, решил догнать по учебе восьмой класс школьной программы, а учебников не было. Зашел в «Книготорг», а там две девчушки работают, попросил их посмотреть литературу. Одна из них, Зина, сказала, что у нее дома есть собственные учебники, согласилась одолжить их мне, указала адрес. Так я и пришел к ней, познакомился с ее родителями. А потом много работы навалилось, не навещал ее – месяц не виделись. Тогда моя мама и говорит мне: «Вчера заходила в «Книготорг», чего-то Зина такая грустная-грустная стоит… Ты сходил бы!» Значит, думаю, и правда надо навестить. Пришел и говорю ей: «Знаешь что, Зинаида Петровна, давай не затягивая, поженимся и будем жить, как надо!». И свадьба состоялась 13 февраля 1955 года, как раз зарплату получил. Но долго не праздновали, заниматься нужно было.
После армии учился в техникуме, окончил его с отличием, работал электромонтажником на медно-серном комбинате в Медногорске. Затем поступил в Орский институт, но из-за долгой командировки был отчислен. И в горно-металлургическом институте прошел шестимесячные курсы повышения квалификации и переподготовку по службе КИП и автоматики, стал «киповцем». И вообще всю жизнь учился, получал новые знания. Зина тоже училась со мной в техникуме. Когда родился старший сын Саша, взяла академический, доучилась позже. А уже в 1964 году родилась дочка Ирочка.
Я все это время продолжал работать на медно-серном комбинате – сначала простым слесарем, бригадиром, а в 1960-м – начальником станции, затем начальником участка автоматики. Увлекался радио. Помню, еще в период с середины 1950-х до середины 1960-х годов, во времена хрущевской оттепели, выборы в Союзе были организованы так, что каждый военкомат получал свою радиостанцию, линия которой шла в отдаленные районы страны и передавала оттуда результаты голосования в Верховный Совет СССР. И мне был поручен самый отдаленный район Казахстана, на самой границе – узнать, как проголосовали. Меня отправляли старшим на эти радиостанции.
Но как, где и кем работать, решала партия – наш рулевой! Кадры подбирала она замечательно. И если подходил человек на должность, то и держались за него, зная, что на него можно положиться, так как он делает все правильно. Так и мне довелось в медногорском медно-серном комбинате стать начальником цеха. Партия сказала: «Надо» – то есть дала задание. Я согласился с условием. Предложил сначала построить цех, чтобы объединить участки, разбросанные по территории комбината, и соединить их по типу автоматики. Предложение было принято. После строительства цеха соорудили улавливатель сероводорода и решили смастерить очистительное сооружение, так как воду невозможно было пить, потому что река Сакмара весной всегда очень мутная. Создали команду, которая и установила на Сакмаре несколько скважин, но для этого нужно было создать автоматику, которая бы управляла процессом очистки. И мне поручили это дело. Кинули кабель через реку, я создал схему, нарисовал чертеж. Меня поддержал руководитель Сандыков, после этого и приметили меня, и если что-то сложное надо было сделать, но не знали, кому поручить, говорили: «Давай Анисова, он выполнит!». И правда, все, что ни поручат, выполнял. Так 42 года до самой пенсии и проработал в своем цехе, выдвинул 25 рационализаторских предложений. И награжден медалями «К 100-летию со Дня рождения
В. И. Ленина», «За Победу в Великой Отечественной войне» и другими, при этом ветеран труда, труженик тыла, дитя войны. За Семипалатинск имеется удостоверение «Команда особого риска».
– А как оказались в селе Первореченском?
– Я после пенсии еще семь лет проработал на комбинате. В это время Зинаиды Петровны не стало, дочь – на Кубани, сын – в Риге, и я один, как сирота… Дочь Ирина и перевезла меня на Кубань, в Динскую, а потом и в село Первореченское. Скучал очень первое время, а теперь не жалею. В Оренбургской области климат резко континентальный, а здесь всегда приятная температура, зимы почти не бывает, нравится мне Кубань! Я старался посадить все, чтобы было у меня, огород всегда в образцовом порядке содержал. И овощи у меня хорошо получались, особенно помидоры, и семена старался элитные приобретать.
В первый год, как прибыли сюда, с соседом познакомился – Семеном Семеновичем Харченко, вернее, он сам ко мне пришел. С тех пор и дружим. Построил себе уральскую баню. Стараюсь больше
двигаться, а поскольку не могу ходить по селу или куда бы то ни было выехать, совершаю по дому 1000 шагов, домашние шутят: «Наш дедушка в Динскую пошел!». Считаю, что надо в течение всей жизни следить за своим здоровьем, тогда все по силам будет – и труд, и хобби, и на воспоминания времени хватит.
– И напоследок, Анатолий Степанович, поделитесь с читателями яркими событиями, связанными с празднованием Нового года…
– У меня как раз есть яркое воспоминание! Помнится Новый 1942 год, когда меня попросили выступить со сцены и прочесть стихотворение.
* * *
Резвится молодой мороз,
Морозец пятиградусный,
А на снегу, повесив нос,
Стоит фашист безрадостный.
– О чем задумался, фашист? –
Спросил морозец маленький.
– Не подходи ко мне, мороз,
И ни о чем не спрашивай,
Насилу ноги я унес
От холода от вашего!
– У нас еще морозов нет, –
Сказал морозец маленький, -–
Вон, посмотри, идет мой дед,
На нем тулуп и валенки,
Он вас, непрошеных гостей,
Уложит спать под елками,
Он проберет вас до костей
Холодными иголками!
(Смысл дальше такой, что когда немцы пошли в баню, колхозники из предбанника всю их одежду унесли).
Немцы злились:
«Доннер-веттер!»
На дворе трещал мороз,
И в ответ им только ветер
Завывал в ветвях берез.
На рассвете вереницей,
Прикрывая грех рукой,
Как Адам, помчались фрицы
В избу теплую зимой.
На дворе их ждало Горе:
Дверь на крепком на запоре,
В доме – ни живой души,
Так вот голый и пляши!
А однажды ночью южной,
В час, когда фашисты спят,
Налетел атакой дружной
Конной гвардии отряд.
Были выбиты фашисты,
Словно их метлой смело,
Снова улицы все чисты,
Вновь советское село!
Так после стихотворения все сидящие в зале очень смеялись, особенно со слов «Прикрывая грех рукой»!
– Благодарим Вас, Анатолий Степанович, за интересную беседу и от редакции газеты «Трибуна» поздравляем Вас и Вашу семью с Новым 2022 годом!
Наталья КОРЯВАЯ.
Фото из архива
семьи Анисовых.