На братской могиле, или Где взять деньги на «ремонт совести»?

На братской могиле, или Где взять деньги на «ремонт совести»?

Андрей Парфентьевич Козаченко, 1899 года рождения – мой родной дед. Он был призван защищать родину 7 января 1942 года.

Сибиряки под Москвой

На защиту Москвы тогда формировали из сибиряков лыжные батальоны и пополняли ими курсантские бригады, уже наполовину выбитые в жестоких декабрьских боях за столицу. Курсанты называли их «дедами», которые были прекрасными стрелками, лыжниками и опытными воинами. Многие, как и мой дед Андрей, прошли гражданскую войну. Кстати, А. П. Козаченко в 1918 – 1921 годах воевал у ставшего потом маршалом В. К. Блюхера в составе 30-й Иркутской дивизии, громившей Колчака в Сибири.

«Максимку» – на лыжи

Звание сержанта Андрею Парфентьевичу присвоили за отличное владение пулеметом «Максим», боевую выучку и сообразительность в бою. Дед укутал пулемет масхалатом и укрепил стволом вперед. Идя в атаку, не нужно было разворачивать его перед врагом. Можно было с ходу бить фашистов. Кстати, весной в лесах было, как в болотах.

Дед Андрей поставил «Максима» на лыжи. Даже один пулеметчик мог спокойно перемещать его как по воде, так и по трясине. Из таких вот солдатских находок складывалось воинское мастерство, приводящее к победам. Командиры тоже черпали знания от таких рядовых и сержантов, учась у них, как у мудрых отцов.

Не дошли до Берлина

Читаю книгу С. А. Неустроева «Шли мы к рейхстагу» и вижу рядом с ним безусым лейтенантом  своего деда Андрея. Когда в 1976 году получил из Ленинградского военно-медицинского архива копию похоронки на деда, понял, что они были однополчанами, из 150-й ордена Кутузова Идрицкой стрелковой дивизии. Вот только, как и дед, многие его однополчане до Берлина не дошли…

Дрались отчаянно…

25 ноября 1942 года у А. П. Козаченко пробило осколком левое плечо. Из дивизионного медсанбата он вернулся в пулеметную роту с рукой, примотанной к досточке. В роте остались лишь половина бойцов и ни одного командира. Почти месяц Андрей Парфентьевич водил ребят в бой. Почернел от мороза, остались кожа да кости. Но дрались все отчаянно. Нужно было, чтобы фашисты не сняли с Калининского фронта ни одного солдата. Наши начали громить немцев под Сталинградом, и приказ был один: «Стоять насмерть!»

В январе сержанта Козаченко отправили в госпиталь № 2860 в городе Горький. Там он и умер. Однополчане потеряли его из виду и не знали, где он скончался.

Захоронен в братской могиле

С сыном Сергеем мы дважды ездили по Нижегородской области, пытаясь найти могилу родственника. Нашли ее только в мае 2009 года. А. П. Козаченко захоронен в братской могиле. Полустанок Горбатовка. Зимой 1942 – 1943 годов он принимал под свои сосны и ели из санитарных вагонов умерших по пути солдат. В страшные морозы было невозможно рыть могилы. Ждали весны…

В нынешнем году мы приехали (с сыном Сергеем и внуком Владимиром) на братскую могилу к деду. Стояли, склонив головы, внук, правнук, праправнук. Отдали дань памяти Андрею Парфентьевичу Козаченко.

А затем был разговор с главой сельского поселения. Очень обидно стало за то, в каком состоянии находится братская могила. У нас на Кубани к памяти погибших воинов относятся по-другому. Напомнили ему, что написано на Знамени Победы и в похоронке. Ему стало стыдно: «Простите, внук и правнуки. Теперь я знаю, что сказать губернатору, чтобы дал денег на ремонт братской могилы». Я же добавил: «И на ремонт совести некоторым чиновникам». Вечная память и слава нашим отцам и дедам!

Борис КОЗАЧЕНКО.

Ветеран труда.