Легендарный Динской полк. Вспоминают ликвидаторы

Легендарный Динской полк. Вспоминают ликвидаторы

Владимир Анатольевич Болдырев, командир медроты полка:

– Тревога была объявлена 14 мая 1986 года в 21 час после выступления в программе «Время» Михаила Горбачева. Я в это время был дома, в Динской. Мы вышли с дочкой погулять, а жена с маленьким сыном была дома, она-то и приняла по телефону сигнал тревоги и передала мне. Кроме того, я уже несколько дней находился на прикомандировании в Краснодарском военном госпитале и подумал, что сигнал меня не касается. Но не тут-то было. Все были отозваны из отпусков и командировок и должны были срочно прибыть в часть – полк гражданской обороны, в котором я был начальником медицинской службы. После того как весь личный состав собрался на территории полка в актовом зале, прибывший из Ростова генерал Масенко объявил нам о причине сбора. Он приказал каждому согласно его воинских обязанностей подготовиться к отбытию. Через некоторое время представители военных комиссариатов стали привозить в часть приписной состав, то есть тех, кто был приписан к нашей части на случай чрезвычайных ситуаций. Вокруг части творилось что-то невообразимое: собирались члены семей с передачами, в магазинах скупалось все подряд. Это мне потом рассказала жена. Ей с трудом удалось пробраться ко мне через ворота автопарка, куда и мне удалось прибежать на несколько минут. Нам было приказано объявить приписникам о пункте назначения только в эшелоне. Но до посадки в эшелон на платформы было загружено все необходимое имущество и техника. При заказе медицинского имущества и медицинской техники я общался напрямую с самым высоким медицинским руководством Северо-Кавказского округа. Я даже не успел опомниться, как все мы уже оказались в эшелоне, и он тронулся. Со мною все это происходило впервые, так как я всего третий год служил в армии. Но самым тревожным для меня в этой поездке было то, что я вез сейф с наркотическими обезболивающими, изъятыми из медицинских комплектов, и десятилитровую бутыль с медицинским спиртом. Дорога была быстрой, нам везде был зеленый свет. 19 мая 1986 года рано утром мы прибыли на Украину. Появились встречающие, и началась высадка личного состава и выгрузка техники. После разгрузки, выстроив в колонну, нас повели к месту назначения. Но проводник по ошибке завел нас не туда (заметив это поздновато), а там оказался повышенный уровень радиации, и мы, быстренько развернувшись, двинулись дальше. Место нашего назначения оказалось в лесу около села Вильча Полесского района. Началась разгрузка и развертывание полка на указанной территории. Делать это надо было быстро, так как времени на раскачку не было. Командир полка Д. А. Рущуклу умело руководил нашими действиями. Все офицеры действовали слаженно, несмотря на то, что многие, как и я, были впервые в подобной ситуации. Первые полтора месяца нам не разрешали писать письма домой, все были заняты основным делом. Бойцы были задействованы на очистке реактора, а личный состав медицинской роты, который был в моем подчинении, с полной отдачей оказывал им необходимую медицинскую помощь. Для замера уровня радиации прибором ДП-5 мы выезжали в зону реактора, а вообще наш полк находился в так называемой 30-километровой зоне. Я возил больных в Киевский военный госпиталь. В составе бригад мы ездили практически по всей Украине мыть различные объекты. Везде нас встречали радушные и приветливые люди. Были мы и во Львове, и в Житомире.

В середине июня нам разрешили писать письма и звонить домой. Звонить можно было из села Полесское. В это же время к нам стали приезжать краевые и районные чиновники, выясняли наши житейские проблемы и, надо отдать им должное, решали их по приезде в Динскую.

В июле моя мама организовала поездку в Киев моей жены Наташи и жены нашего зампотеха Александра Табакова – Любы. Командир отпустил нас на 3 дня, мы встретили девочек в аэропорту Борисполь. За эти три дня мы побывали в Киево-Печорской лавре, в нижних и верхних пещерах, в Софийском соборе, просто погуляли по городу. Потом проводили наших жен домой.

Время шло, появились японские дозиметры. Мне удалось буквально на двое суток слетать домой, чтобы отвести дочь в первый класс.

Участников ликвидации аварии меняли каждые два месяца, а кадровые офицеры подавались на замену только при условии набора дозы 20 рентген. Набрать такую дозу за не очень большой промежуток времени можно было, только ежедневно бывая в зоне взорвавшегося реактора. И мы стали ездить старшими на КамАЗах, отвозивших бетонные плиты к реактору. К концу сентября предельная доза была набрана, и мою фамилию внесли в списки на замену. С дозой 21,5 рентген я уехал домой.