Сайт общественно-политической газеты "ТРИБУНА" Динского района Краснодарского края
Развитие федеральных дорог юга России обсудили Вениамин Кондратьев и Вячеслав Петушенко
23.04.2023 15:00
Легендарный Динской полк. Вспоминают ликвидаторы
24.04.2023 09:22

Слово командира. Дмитрий Афанасьевич Рущуклу

Слово командира. Дмитрий Афанасьевич Рущуклу

В преддверии знаковой для многих динчан даты 37-летия со дня аварии на Чернобыльской АЭС мы публикуем отрывки из готовящейся к изданию книги «Укротившие атом».

Эта книга для всех нас поистине уникальна и меняет многие представления, рушит мифы о том, что происходило в эти дни и в стране, и в Динском районе. Она откроет землякам многих настоящих героев, долгое время в силу своей скромности остававшихся в тени. В ней взгляд не одного отдельно взятого человека, а целостная картинка мыслей, дел и благородных поступков ликвидаторов, переживания их жен, редкие документы и фотографии.

26 апреля 1986 года на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции прогремел взрыв, в результате которого произошел мощный радиоактивный выброс, распространившийся на земли Украинской ССР, Белорусской ССР, РСФСР и многие страны мира. Реактор был полностью разрушен, в окружающую среду выброшено большое количество радиоактивных веществ. Сегодня катастрофа расценивается как крупнейшая авария за всю историю атомной энергетики.

15 мая 1986 года постановлением Правительства СССР была объявлена мобилизация военнообязанных на специальные сборы для полков Гражданской обороны. Наш районный военный комиссариат провел призыв военнообязанных, приписанных к 955 отдельному механизированному полку, дислоцировавшемуся в станице Динской. Призыву подлежали 453 человека…

Командиром полка в то неспокойное время был Дмитрий Афанасьевич Рущуклу, ныне полковник в отставке.

– А 9 мая 1986 года подразделение полка участвовало в демонстрации на День Победы в станице Динской. От первого секретаря райкома КПСС Ильи Васильевича Деменко я узнал о том, что что-то произошло на Украине. Сначала говорили о Чернигове, потом о Чернобыле, – рассказывает Дмитрий Афанасьевич. – Никто ничего толком не знал, поскольку открытой информации о произошедшем не было. 12 мая во второй половине дня меня, командира полка, и начальника мобилизационной группы Алексея Емельяновича Склярова срочно вызвали в военный комиссариат Краснодарского края. Здесь сообщили, что с нами по телефону будет говорить Николай Васильевич Огарков, начальник генерального штаба Министерства обороны Вооруженных сил СССР. Сначала начальник генерального штаба поинтересовался: «Сынок, как у тебя дела в полку?», – а затем сказал: «Получишь задачу, прошу тебя, выполни ее с честью и достоинством». По возвращении я собрал командующий состав и сообщил офицерам, что поставлена задача отмобилизовать полк для выполнения специального правительственного задания.

В течение трех суток полк был сформирован. Техника, продовольствие, оружие и боеприпасы были погружены. Полк в составе трех эшелонов отправился к месту аварии. Проехав Харьков, стал замечать на указателях Прибалтийские названия населенных пунктов. Только потом понял, какой крюк наш эшелон сделал для того, чтобы пропустить грузовые составы, доставляющие в район аварии материалы, необходимые для ликвидации последствий аварии, а также воинские эшелоны, следующие из районов Сибири, Урала, Поволжья. Железная дорога была перегружена. Согласно предписанию полк должен был выгрузиться на станции Толстый Лес Полесского района, но прибыл на станцию Радча Киевской области. Встречающий эшелоны представитель Генштаба объяснил, что железнодорожная станция Толстый Лес попала в зону заражения, и там не то что разгружаться, а находиться нельзя. Уровень радиации очень высокий! Личный состав приступил к разгрузке техники, а я с представителем Генштаба отправился к вновь назначенному месту дислокации полка.

В течение трех суток полк обустроил лагерь, был проведен строевой смотр. Но и здесь при проведении радиационной разведки были выявлены участки с повышенным уровнем радиации. Решение последовало незамедлительно: сменить место дислокации полка на населенный пункт Буда Воровичи. В ходе обустройства ряд подразделений полка сразу же вступил в бой. Первой начала схватку с огнем пожарная рота. Нас окружал сосновый бор, осыпавшаяся хвоя из-за сухой погоды загоралась, как порох, поэтому первым делом надо было справиться с лесными пожарами. Рота из семи расчетов дежурила круглосуточно. Командиром подразделения был старший лейтенант Николай Еж, который своим личным примером показывал, как надо бороться с лесными пожарами.

Зараженную территорию вокруг ЧАЭС разделили на четыре сектора – первый, второй и третий секторы, а территорию самой АЭС назвали «Черной зоной».

Наш 955 полк, а также полки Прибалтийского военного округа находились в третьем секторе. Задача полка – проведение дезактивации территории станции, зданий и сооружений в городе Припять, а также населенных пунктов, попавших в зону заражения.

Дезактивацию проводили путем срезания верхней части грунта и обработки специальными растворами крыш, заборов, дорог. Но эта работа шла по кругу. Тот самый аварийный четвертый реактор все еще работал и периодически продолжал выбрасывать радиоактивные вещества. Не было четкой методики обработки. Нашим основным оружием стала лопата.

Эти работы выполняли подразделения механизированных батальонов, которыми командовали Виктор Веревочкин, Александр Наумов и Вячеслав Богданов. Опытные, грамотные офицеры с честью выполняли поставленные задачи, неоднократно поощрялись командованием полка и начальником нашего 3-го сектора. К сожалению, моих боевых товарищей уже нет с нами.

Для работ по закрытию извержения радиации из аварийного реактора необходимы были цемент и инертные материалы. Цемент доставляли по железной дороге, а к атомной станции подвозили автомобильным транспортом. Но железнодорожная станция Вильча обладала небольшой пропускной способностью. Было принято решение для вагонов-цементовозов, хопперов построить отдельную ветку – тупик. Задачу выполнила механизированная рота, которой командовал Виктор Бобрышев. Разгрузка проводилась днем и ночью, в сутки рота разгружала до 10 вагонов.

Территория атомной станции представляла собой сплошное песчаное покрытие, посреди которого были проложены тротуары, а при усилении ветра или дождя песок перемещался, заражая другие участки местности. Для остановки перемещения песчаного покрытия было принято решение закрыть железобетонными плитами территорию, прилегающую непосредственно к ЧАЭС. Личный состав полка, который вел погрузку и разгрузку железобетонных плит, необходимых для удержания радиоактивного песка в «черной зоне», получил значительную дозу облучения.

Батальон специальной обработки доставлял дегазационные материалы из железнодорожных вагонов со станции Вильча, которые затем закачивали в емкости вертолетов Ми-6 и Ми-26. Вертолеты взлетали и выливали на взорвавшийся энергоблок и зараженную территорию клей, липкую жидкость, которую называли «барда». Сбрасывались также в жерло атомной станции свинцовые болванки, доломитовая мука, другие инертные материалы для прекращения горения на 4-м реакторе.

Одним из летчиков отдельной вертолетной эскадрильи полка был наш динчанин, воин-афганец Фаил Хотимович Шайморданов. Кадровый военный, штурман вертолета МИ-6, который со второго мая 1986 года был командирован в зону Чернобыльской аварии из Каунаса, где базировалась вертолетная эскадрилья. Отработав 15 смен на смертельно опасном участке на своем МИ-6, он получил предельно допустимый уровень радиации.

Главная задача для командира полка – защитить личный состав от радиации. Для этого обустраивались ПуСО на маршрутах выдвижения из «черной» зоны, где личный состав и транспорт проходили специальную обработку, при этом заменяя грязную, зараженную радиацией одежду на сменное обмундирование. Я поставил задачу развернуть пункты ДДА (дегазационные душевые автомобили) – душевые, в которых бойцы смывали с себя радиоактивную пыль. Потребовалось решить вопрос и со сменными комплектами одежды. Бывало так, что я сам уезжал на совещание операционной группы в одной форме одежды, а возвращался в другой.

Особая роль в зоне повышенной радиации отводилась подразделениям медицинской роты полка. Возглавлял медицинскую службу молодой офицер, выпускник Краснодарского медицинского института Владимир Болдырев. Владимир Анатольевич грамотно руководил службой. Полученный в Чернобыле боевой опыт в дальнейшем пригодился ему при участии в ликвидации последствий землетрясения в Армении и во время Чеченской кампании. Сейчас он военный пенсионер, преподает в Краснодарском краевом медицинском колледже.

Дозиметрический контроль радиационного фона и зараженности местности проводился путем замера на контрольных точках. Работали три расчета, каждый из трех человек, на сегодня в живых остался только один из известных мне дозиметристов – инвалид-ликвидатор Анатолий Малышко. Люди трудились, не жалея себя.

Да, было и такое, что, осознав, куда попали, некоторые ликвидаторы порой начинали хандрить. Причем не кадровые военные, а гражданские. Дело в том, что изначально призыв был на три месяца, но уже в Чернобыле объявили, что на шесть. В этой ситуации командиру нужно было предпринимать усилия, чтобы сохранить дисциплину и боеспособность полка. Собрал офицеров и призвал не давить на тех, у кого сдавали нервы. Если устал человек, пусть побудет в палатке, отдохнет, приведет себя в порядок. В особых случаях для решения семейных проблем принял решение: предоставлять краткосрочные отпуска домой. Так удалось разрядить обстановку.

Руководство Динского района активно оказывало помощь в вопросах организации труда и быта ликвидаторов, для чего нам оказывалась всяческая поддержка. Представители советских и партийных органов приезжали на место, привозили подарки за ратный труд. Интересовались имеющимися проблемами как у ликвидаторов, так и у членов их семей, помогали разрешать сложные ситуации.

За период ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, с 15 мая 1986 года по октябрь 1988 года, в 955 полку прошли военные сборы более 12 тысяч человек личного состава со всей Кубани. Большинство этих людей не думали в тот период о наградах и льготах, а самоотверженно стояли на защите страны от ядерной опасности.

И отношение к ликвидаторам в первые годы после аварии было особенным. Стоило только кому-то из наших бойцов в билетной кассе сказать, что возвращается из Чернобыля, как тут же все расступались, а кассир обслуживала вне очереди. Тогда же вышел закон освободить ликвидаторов от множества налогов, предоставить бесплатный проезд в общественном транспорте, санаторно-курортное лечение, лекарства. Мы чувствовали заботу государства.

За героизм, проявленный при выполнении правительственных задач при ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС и землетрясении в Спитаке, 955 полк гражданской обороны был награжден Вымпелом министра обороны СССР, а это очень высокая награда.

Виталий Ушков и Ирина Криничная.

Печатается в сокращении.