Левтолстовский эмигрант

Левтолстовский эмигрант

Творческий вечер «Зимний солнцеворот» Виктора Николаевича Коротеева, новотитаровского поэта, художника, члена Российского союза писателей, прошел в районном музее.

Пепел мартовской ночи…

Родился Виктор и жил до призыва в армию в Лев-Толстовском районе Липецкой области, где поэзия растворена в воздухе, где ею дышат. Такая поэзия нахлынула на нашего героя вместе с сырой мартовской ночью, когда его жизнь разделилась на «до» и «после». Погибли его родные взрослые дети. Еще не рожденные внуки. Взрыв. Теракт. Груда обломков осталась от целого подъезда 9-этажного дома. Все это у него, отца, на глазах. Пыль, обломки, крики, боль… Стоишь и ничего не понимаешь. В дальнейшем это наложило отпечаток на характер и поведение Коротеева-человека. После пережитого пришли стихи. Это не профессия, не призвание, это отметина судьбы. Божий дар, если хотите. Пепел мартовской ночи 2004 года опалил его душу. Опалил, но не остыл…

Его первое стихотворение.

Ты прости меня, дочь, что тебя я тревожу слезою,

Ты ушла навсегда, не простившись пред тем, как уйти…

Когда поэзия перетекает в душу

Демобилизовавшись из армии, Виктор Коротеев уехал к брату в Архангельск, где прожил 36 лет до трагических событий. Горе заставило поменять место жительства. В станице Новотитаровской он уже десятый год.

Ну вот и все. Отбыл почти как срок.

Мы с этим городом расходимся бортами.

С меня он полностью собрал оброк,

В душе тавро им выжжено на память.

Встречу продолжили стихами. Виктор Николаевич стал читать тематически. Читал все подряд, комментируя по ходу. Малая родина. Поселок Лев Толстой. Рядом есенинские, тургеневские места, филиал московского музея Толстого – здесь нельзя не писать. Из дивной природы поэзия перетекает в душу, из души – в слово.

Я снова здесь. Изгнанник добровольный.

И надышаться не могу.

Здесь много старых усадеб, помещичьих, дворянских. Виктор пытается соединить Русь прошлую с настоящей. Ему больно видеть, как гибнут изумительной красоты здания.

Следы унынья, вандализма

Во всем, везде и ко всему,

Пренебреженье к прошлой жизни,

К земле родной – своей Отчизне…

Здесь все не нужно никому!!!

Исчезнувшая страна

Наш поэт читает свои стихи обычно испытывая стеснение, с полуулыбкой, чуть виноватой, с опаленной душой, но всегда живой.

К Есенину у Виктора Коротеева тоже особое отношение. Он поет его песни тихо, спокойно, с нежной грустью. Как только соскучится по Сергею златокудрому, садится с женой в свои старенькие «Жигули» и едет в село Константиново, на его Родину и, собственно, на свою тоже. Как отклик души на все, что произошло в нашей стране, звучит его «Письмо Есенину»:

Твоей страны, моей, замечу, тоже, не стало.

К горю это или нет…

Колхозы, Магнитка, ГУЛАГ, война, Победа, раскол, «малиновые пиджаки» – все это рифмуется в этом «Письме…», но:

Мы русские с макушки и до пяток,

Нельзя переиначить нашу суть.

Единственный имеем недостаток,

Что выю не умеем рабски гнуть.

Тоска по Архангельску

«Мне снится Север» – первый раздел в сборнике поэта «И поманит душа…» Страшная тоска по северу. Его неодолимо тянет обратно в Архангельск. Но уже ничего нельзя изменить.

Север мне будто в отместку

Снится порой по ночам:

Снег с ослепительным блеском,

Осени кроткой печаль.

Думал: уеду – забуду.

Пусть все летит здесь в тартар!

Только не знал, что так трудно

Освободиться от чар.

Виктор Николаевич растворяется в Севере: в блеске снега, сине-муаровой дымке, россыпи ягоды дикой, в хрустале родников, в белых ночах, в Синеозерье – крае непуганых зверей, в скитах Соловецких островов с богатой историко-духовной жизнью. «Здесь земно поклониться святыням седым».

И жена у него северянка, да еще и родом из Коношского района. Что интересно, Пестеревы, у которых Иосиф Бродский жил в ссылке, – дальние родственники супруги Виктора. Сейчас в их бывшем доме в деревне Норинской музей.

Скоро придет постоялец,

Слухи о нем меж людей –

Высланный, мол, тунеядец

И, говорят, иудей…

Поэтическое братство

Алексей Спесивцев и Семен Харченко из села Первореченского, Людмила Карякина и Валерий Шапкун из Новотитаровской, Александр Булычев из станицы Пластуновской, Николай Гирский, Ольга Михайлик, Сергей Якушев из Динской – все они пришли поддержать нашего поэта со своими гитарами, песнями, стихами. Борис Константинович Козаченко, историк, краевед, сказал: «Я не стихотворец, но к вашему братству примыкаю». Наш всеми любимый и уважаемый ветеран, участник Великой Отечественной войны, художник Михаил Прокопьевич Снесарев, невзирая на свой возраст, приехал из села Первореченского и с удовольствием принял участие в нашем вечере: «Живите и не тужите! Вы все мои дети. Я счастлив, что с вами!»

Далее Виктор Николаевич читал стихи о женщинах, бомжах, детях с «эсэмэсочным» мышлением, воспитывающихся «на компьютерной мышке».

Тема войны звучала в разделе «И генерал, и рядовой». Об этом надо писать отдельно. Я не литературовед, не поэт, не критик, я учитель. Но когда услышала его стихи к 70-летию Победы, была просто потрясена.

Он не пишет стихов на заказ, не поет в них дифирамбы вышестоящим, не стремится попасть в кабинеты власти, не ревнует к славе земляков-поэтов, он просто пишет.

На заказ я стихов не пишу,

Не втискиваю слово в рамки.

Вот слогом вольности грешу,

Но не пишу стихи-подранки.

Его упорно не замечает писательская элита Кубани. Что это? Пророчество? Мистика? Или опять отметина судьбы? Конечно, Виктор Николаевич не может не стремиться к публикации своих стихов. Уже хотя бы потому, что они получили безусловное признание в кругу его друзей. А добиться этого не так уж просто.

Признание

И все же поэта заметили в Российском союзе писателей и прислали письмо: «…Рассмотрев блок Ваших произведений, комиссия по членству одобрила Вашу кандидатуру для приема в Российский союз писателей». В конкурсе принимали участие авторы со всего мира. В результате в российском альманахе «Наследие» за 2015 год есть стихотворение нашего земляка «В гостях у Есенина». Премия «Наследие» учреждена Российским Императорским Домом совместно с Российским союзом писателей под покровительством главы этого Дома Ее Императорского Величества Великой Княгини Марии Владимировны.

Творчество В. Н. Коротеева я поняла не сразу, особенно историко-былинные поэмы. Думаю, что это оттого, что его духовный мир гораздо богаче, ярче и сильнее, чем мой. С годами осознала, что в русской поэзии нет для меня поэтов дороже, чем Есенин, Рубцов и Коротеев. Да-да! Коротеев! Придет время, и его присоединят к русской классике. Стихи его православны по глубине и сути, вечны. И то, что мы услышали на этой творческой встрече, наводит на раздумья о жизни, о России.

Помимо литературной страсти у Виктора Николаевича есть и еще одна – рисование. Испытания жизнью не переломили его. Штрихи обыкновенного карандаша оживляют родные ему лица, виды природы, образы малой родины. В его автопортрете графические линии как бы совпадают с линиями самого поэта: грусть в стихах, грусть в лице, грустная полуулыбка.

Где бы мы все это услышали и увидели, если бы не музей? Музей – это не склеп застывшего искусства. Он живой благодаря стихам, песням, фильмам, мастер-классам. Директор музея Дмитрий Емельянов, сидя за пультом музыкального центра, сказал, что пока в зале Высоцкого звучат стихи и песни, он живет.

Музей наш рождает тягу к искусству и потихоньку поднимает духовно-культурную планку воспитания динчан. Об этом говорит ответная реакция участников и зрителей творческого вечера В. Н. Коротеева.

Светлана ЗАДОРОЩЕНКО.

Фото автора.